Дата смерти / последнего упоминания в источниках
В июне 1573 г. попал в опалу, после жестоких пыток сослан на Белоозеро и по дороге умер (Скрынников Р.Г. Царство террора. СПб., 1992. С. 476-477).
Казнен 12 июня 1573 г. В духовной грамоте приказал похоронить его в Кирилло-Белозерском монастыре, но был похоронен в Кашине и только 21 января 1606 г. прах князя Михаила и его сына Дмитрия-Логгина перевезли в Кириллов монастырь (Никольский Н. Кирилло-Белозерский монастырь и его устройство. Т. 1. Вып. 1. СПб., 1897. С. LIV; Шаблова Т.И. Кормовое поминовение в Успенском Кирилло-Белозерском монастыре в XVI–XVIII веках. СПб., 2012. С. 348; Беляев Л.А. Русское средневековое надгробие. Белокаменные плиты Москвы и Северо-Восточной Руси XIII–XVII вв. М., 1996. С. 205-206; Приходные и расходные денежные книги Кирилло-Белозерского монастыря. 1601–1627 гг. / Сост. З.В. Дмитриева. М.; СПб., 2010. С. 414, 688; Акты Российского государства. Архивы московских монастырей и соборов. XV–начало XVII в. М., 1998. С. 503-504).
«Потомъ убиены славный между княжаты рускими Михаилъ Воротынской и Микита, княжа Одоевской, сродны его, со младенчики и дѣтками своими, единъ аки седми лѣт, а други мнѣйший, и со женою его. Всеродне погубленно ихъ, глаголютъ. Его же была сестра, предреченная Евдокия святая, за братомъ царевым Владимеромъ. А что же сему за вина была княжати Воротынскому? Негли тая точию: егда по сожжению великого славного мѣста Московского многонародного от перекопского царя и по спустошению умиленомъ и жалостномъ ко слышанию руские земли от бѣзбожныхъ варъваровъ, аки год единъ спустя той же царь перекопский, хотяще уже до конца спустошити землю оную и самого того князя великого выгнати из царства его, и поиде яко левъ-кровоядецъ, рыкаетъ, розиня лютую пащену на пожрение християнъ со всеми силами своими бусурманскими. Услышав же сие, наше чюдо забѣжалъ пред нимъ сто и двадесят миль с Москвы аже в Новъгород Великий, а того Михаила Воротынского поставил с войском и, яко могучи, земли оныя спустошения и окоянныя бронити повелѣл. Онъ же, яко муж крѣпки и мужестъвеной, в полкоустроениях зѣло искусны, с тѣм такъ силнымъ зверемъ бусурманскимъ битву великую сведе. Не далъ ему распростертися, а не на мнѣ воевати убогихъ християнъ, но бияшеся крѣпце зѣло с нимъ, и глаголютъ, колко дней бран она пребывала. И поможе Богъ християномъ благоумного мужа полкоустроением, и падоша от воинства християнского бусурманские полки, и самого царя сынове два, глаголютъ, убиени, адин живъ изыманъ на той-то битве, царь же сам едва в Орду утече, а хоругвей великихъ бусурманъскихъ и шатровъ своихъ отбѣжал в нощи. На той же битве и гетмана его, славного кровопийцу християнского, Дивую-мурзу изымано жива. И всехъ тѣхъ, яко гетмана и сына царева, тако и хоруговъ царскую и шатры его послал до нашего хороняки и бѣгуна, храбраго же и прелютаго на своихъ единоплемянныхъ и единоязычныхъ, не противящихся ему. Что же воздалъ за сию ему службу? Послушай, молю, прилѣжно пригорчайшия тоя и жалостные ко слышанию трагедии. Аки лѣто едино потом спустя, оного побѣдоносца и обранителя своего и всеа руские земли изымати и связанна привести и предъ собою поставити повелѣл. И обрѣтши единого раба его, окрадшего того господина своего, — а мню, наученъ от него, бо еще тѣ княжата были на своихъ уделѣхъ и велия отчины под собою имѣли, околико тысящъ с нихъ по чту воинства было слугъ ихъ, имже онъ, зазречи, того ради губилъ ихъ — и рече ему: «Се, на тя свидѣтелствуетъ слуга твой, иже мя еси хотѣлъ счеровати и добывал еси на меня бабъ шепчющихъ». Онъ же, яко княжа от младости своея святы, отвещал: «Не научихся, о царю, и не навыкохъ от прородителѣй своих чароватъ и в бесовство верити, но Бога единого хвалити и в Троице славимаго, и тебѣ, цареви, государю своему, служити верне. А сей клеветъникъ мой есть рабъ и утече от меня, окравши мя. Не подобаетъ ти сему верити и не свидѣтелства от такова принимати, яко от злодѣя и от предателя моего, лжеклевещущаго на мя». Онъ же абие повелѣ связана, положа на древо между двемя огни, жещи мужа в роде по сих же, в разумѣ и в дѣлехъ насвѣтлѣйшего. И притекша глаголютъ самого, яко началного када к катом, мучищамъ победоносца и подгребающе углие горяще жезломъ своимъ проклятым пот тѣло его святое (Сочинения князя Андрея Курбского // Русская историческая библиотека. Т. 31. СПб., 1914. С. 286-287).
Родители
Его отец князь И. М. Воротынский был дважды женат. Его первой женой являлась Анастасия Захарьина (умерла 27 марта 1522 г.), второй – Анна, дочь князя Василия Шастуна Васильевича Ярославского (Архив РАН. Ф. 620. Оп. 1. Д. 41. Л. 295 об.; Мартынов А. Русские достопамятности. Т. 4. М., 1883. С. 100; Зимин А.А. Формирование боярской аристократии в России во второй половине XV – первой трети XVI в. М., 1988. С. 133).
Служебная биография
В Дворовой тетради из Служилых князей с пометой «боярин» (Тысячная книга 1550 г. и Дворовая тетрадь 50-х годов XVI в. М.; Л., 1950. С. 117).
Боярин с сентября 1565 г. (Разрядная книга 1475–1598 гг. М., 1966. С. 222).
В марте 1542 г. во время приема литовских послов в Москве князья Владимир, Михаил, Александр Ивановичи Воротынские названы среди князей и детей боярских, «которые в думе не живут, а при послех в избе были» (Сборник Русского исторического общества. Т. 59. СПб., 1887. С. 147, 585).
В 1543 г. первый веовода в Белеве. Летом 1544 г. в войске в Калуге второй воевода большого полка (назван калужским наместником). В 1544/45 г. воевода, годовал в Васильгороде. В 1547 г. в войске из Мещеры на Казань возглавил полк правой руки. В 1547 г. боярин и конюший на свадьбе Ивана IV и Анастасии Захарьиной. В ноябре 1549 г. возглавил полк левой руки в Ярославле. В 1550 г. наместник в Костроме, затем воевода в Коломне. В 1551 г. воевода в Одоеве. В октябре 1552 г. слуга и воевода в Рязани. В июне 1552 г. в войске в Коломне второй воевода большого полка, затем отправлен к Туле. В августе 1552 г. в войске под Казанью третий воевода большого полка. В октябре 1562 г. из Казани в Нижний Новгород возглавил большой полк. В июне 1553 г. второй воевода большого полка в Коломне. В ноябре 1553 г. на свадьбе Симеона Касаевича назван слугой в тысяцких. В 1554 г. отправлен воеводой на годованье в Свияжский город. В мае 1555 г. воевода в Свияжском городе. В марте 1556 г. второй воевода большого полка в Коломне. В июле 1556 г. слуга и воевода в Одоеве. В сентябре 1556 г. в войске в Калуге возглавил передовой полк. В июле 1557 г. в царском походе в Коломну отмечен дворовым воеводой. В июне 1558 г. в войске в Калуге возглавил большой полк. В марте 1559 г. выступил против крымского царя Девлет-Гирея, был вторым воеводой большого полка. В 1558/59 г. ему был велено идти в Каширу, а с Каширы в Дедилов определить место, где может встать войско; после смотра в Дедилове ему было велено идти на службу в его вотчину Одоев. В 1559/60 г. воевода в Туле. В 1559/60 г. воевода в Одоеве. В 1561/62 г. возглавил войско в Серпухове. В 1565–1573 гг. входил в Земский двор. В сентябре 1565 г. возглавил войско в Туле, где назван впервые боярином. В 1566/67 г. во главе полка правой руки в Серпухове. Весной 1569 г. в Серпухове возглавил передовой полк, в случае необходимости должен был командовать всем войском и идти за реку. В июле 1570 г. отправлен воеводой в Серпухов, где находился и в сентябре 1570 г. В 1571 г. в походе из Новгорода против шведов был вторым воеводой передового полка. В 1572 г. в войске в Коломне возглавил большой полк (Разрядная книга 1475–1598 гг. М., 1966. С. 12, 105, 108, 109, 113, 121, 125, 128, 132, 133, 135-138, 141, 145, 152, 156, 158-160, 163, 167-170, 178, 179, 180, 183, 186, 188, 189, 195, 222, 224, 229, 230, 232-234, 237, 239, 242, 247, 250; Разрядная книга 1475–1605 гг. Т. 1. Ч. 2. М., 1977. С. 326; Т. 2. Ч. 1. М., 1981. С. 203; Т. 2. Ч. 2. М., 1982. С. 339, 341).
С 9 мая 1550 г., около 1553 г. наместник в Костроме (Пашкова Т.И. Местное управление в Русском государстве первой половины XVI века (наместники и волостели). М., 2000. С. 143).
В феврале 1561 г. «слуга», присутствовал на приеме литовских послов Я. Шимковича с товарищами в Москве. В июне 1566 г. участвовал в приговоре о перемирии с литовскими боярами в Москве. В июне 1570 г. с боярами участвовал в приеме литовских послов Я. Скратошина с товарищами (Сборник Русского исторического общества. Т. 71. СПб., 1892. С. 26, 33-45, 380, 716-717; Выписка из посольских книг о сношениях Российского государства с Польско-Литовским за 1487–1572 гг. // Памятники истории Восточной Европы. Источники XV–XVII вв. Т. II. Москва; Варшава, 1997. С. 218).
15 сентября 1562 г. подвергся опале и был сослан с семьей на Белоозеро. Все имущество было конфисковано, его Новосильско-Одоевский удел ликвидирован. Пробыл в заключении 3,5 года. В начале апреля 1566 г. по ходатайству духовных лиц был освобожден и прощен. Ему были возвращены его доли городов Одоев и Новосиль вместе с долями умершего к тому моменту брата князя Александра (в его руках был весь Одоев), а также острог на Черни. Перемышль и треть Воротынска оставались за царем. В. Ю. Беликов и Е. И. Колычева считают, что после 1562 г. князь Воротынский владел не уделом, а вотчиной, пожалованной ему царем, поскольку лишился каких-либо удельно-княжеских прав. В феврале 1569 г. правительство конфисковало земли Одоевско-Новосильского княжества, взамен предоставив князю Михаилу г. Стародуб Ряполовский с уездом, в Муромском уезде село Мошок с деревнями (5900 четвертей земли), в Нижегородском село Княинино (около 1500 четвертей), в Василегородском Фокино селище. В 1572 г. после победы при Молодях князю Михаилу возвращен почетный титул «слуги» и взамен г. Стародуба был пожалован Перемышль. Сын князя Михаила Иван, умерший 8 января 1627 г., в 1626/1627 г. составил завещание, где вообще не упоминал владения в Верхнеокском регионе, только «государево жалованье» в Поволжье и Муромском уезде село Мошок и в Нижегородском уезде село Княинино и селище Фокино (дал сыну князю Алексею), а также две вотчины (купленная и закладная) в Рузском уезде (дал дочери княгине Екатерине). Однако по докладной выписке 1613 г. за князем Иваном Воротынским на территории бывшего Одоевско-Перемышльского удела было вотчин на 6600 четвертей, поместий на 665 четвертей. У князя Ивана был сын Алексей. Князь Иван просил похоронить его, как и отца, в Кирилло-Белозерском монастыре (Беликов В.Ю., Колычева Е.И. Документы о землевладении князей Воротынских во второй половине XV – начале XVII в.// Архив русской истории. 1992. Вып. 2. С. 93-98, 118-121; Генрих Штаден. Записки о Московии. Т. 2. М., 2009. С. 87-88).
12 апреля 1566 г. в его верности поручилась группа бояр в 15 тыс. руб. (Антонов А.В. Поручные записи 1527–1571 годов // Русский дипломатарий. Вып. 10. М., 2004. С. 57).
Боярин на Земском соборе в июле 1566 г. (Русский дипломатарий. Вып. 10. М., 2004. С. 173).
В Царском архиве в ящике 39 хранились «подкрепленные» грамоты (крестоцеловальная запись и поручная бояр от 12 апреля 1566 г.) на князя М. Воротынского, в ящике 214 «отписки в опале о князе Михаиле Воротынском на Белоозеро», в ящике 217 дело о местах князя М. Воротынского с князем П. М. Щенятевым (декабрь 1544 г.), в ящике 223 дело о местах князя М. Воротынского с князем П. Шуйским лето 1549 г.), князей А. Катырева, Д. Куракина, Д. Одоевского, П. Телятевского к князю М. Воротынскому (конец 1551 г.). 15 сентября 1562 г. царь Иван Васильевич опалился на князя М. Воротынского, конфисковал его вотчину и его с княгиней повелел отправить на Белоозеро. К нему были приставлены Я. М. Старово и И. И. Голохвастов. 11 декабря 1564 г. продолжал находиться в ссылке (Государственный архив России XVI столетия. Опыт реконструкции / Подг. текста и коммент. А. А. Зимина. М., 1978. С. 49, 89-91, 95, 131, 199, 202, 254, 322, 323, 325, 327, 477, 480, 490, 491, 506, 518, 520, 521, 523).
Землевладение
Сохранилась его духовная грамота от июня 1566 г. с приписками за февраль 1569 г., апрель 1569 г., июнь 1571 г., ноябрь 1571 г., декабрь 1572 г., май 1573 г. По духовному завещанию сыну Ивану передавал вотчину прародителей и деда и отца г. Одоев и на Черни острог в Одоевском уезде, г. Новосиль с селами и деревнями. Жене Стефаниде до ее живота завещал в Одоеве за р. Упою села Красное и Князищево, и на Городской стороне села Жупан, Крупец с 5 деревнями, да за р. Упою 50 дворов. После смерти жены вотчина должна была отойти сыну Ивану. Князь Михаил вспоминал, что когда-то его брат князь Владимир Иванович Воротынский в своей духовной передал жене Марье треть г. Перемышля до её живота, а затем князьям Михаилу и Александру. Когда князь Александр умер, Иван Грозный опалился на Воротынских и весь г. Перемышль с уездом (братья владели по третям) и треть Воротынского уезда со всем забрал. Князь Михаил в случае возврата конфискованных земель также передавал их сыну Ивану. Дочери Аграфене те села и деревни, которые написаны жене до её живота. В случае, если после смерти князя Михаила, у него родится дочь, он ей завещал село Павловское за р. Упою, деревни Корогодинскую на Снеди Большой, Коромышевскую, деревню Ильинское, село Дорогонку. Душеприказчиками он назначил кн. Ивана Федоровича Мстиславского и Никиту Романовича Юрьева. Кн. Михаил завещал похоронить его в Кирилло-Белозерском монастыре. В феврале 1569 г. приписка: Иван IV отписал на себя те земли, что Владимир завещал жене и сыну, дал ему за них Стародуб Ряполовский с уездом (что был за князем Владимиром Андреевичем), а также в Муромском уезде село Мошок с деревнями, село Княинино в Нижнем Новгороде, селище Фокино в Васильгородском уезде. Всю эту вотчину князь Михаил завещал сыну, жене Стефаниде он передавал в Стародубе Ряполовском село Ряполово и селище Южа (что было за Григорием Карамышевым) в поместье, село Травино с деревнями. В мае 1571 г. новая приписка: вотчина Стефаниды в связи с ее смертью была передана её детям Ивану и Дмитрию. В следующей приписке от ноября 1571 г. сказано, что князь Владимир женился 30 сентября на Алене, дочери кн. Федора Татева. За женой приданое вотчина половина села Сарыева с деревнями и село Палино. Наконец, в декабре 1572 г., когда царь Иван забрал у него Стародуб и вернул Перемышль, Владимир завещал его, а также села Мошок, Княинино, Фокино сыновьям Ивану и Дмитрию, и сыну от новой жены, если он родится по третям. В мае 1573 г. Алена умерла, не родив сына (Акты служилых землевладельцев XV–начала XVII в. Т. 3. М., 2002. № 86; Беликов В.Ю., Колычева Е.И. Документы о землевладении князей Воротынских во второй половине XV – начале XVII в.// Архив русской истории. 1992. Вып. 2. С. 110-118).
До 1577/1578 г. владел в Песоченском стане Коломенского уезда поместьем сельцом Обакшино с озерами (55 четвертей доброй земли) (Писцовые книги Московского государства XVI в. Ч. 1. Отд. 1. СПб., 1872. С. 474).
Князь Михаил Воротынский владел вотчиной в Стародубе Ряполовском Суздальского уезда тремя пустошами (334 четверти) (Шумаков С.А. Обзор грамот коллегии экономии. Вып. 5. М., 2002. С. 121-122).
В 1567-1567 гг. в волости Юрьева слобода Рузского уезда за ним была в вотчине деревня Васильевское (64 четверти средней земли) (Рузский уезд по писцовой книге 1567–1569 годов / Сост. С.Н. Кистерев, Л.А. Тимошина. М., 1997. С. 94).
До 1602/1603 г. владел вотчиной деревней Хлыстово на р. Пехорке в Островицком стане Московского уезда (Антонов А.В. Частные архивы русских феодалов XV–начала XVII века // Русский дипломатарий. Вып. 8. М., 2002. № 3156).
За боярином князем М. И. Воротынским в стане Стародуб Ряполовский Суздальского уезда в поместье была деревня Конино и 3 пустоши (300 четвертей). В вотчине пустошь, что была деревня Чмутово (Курсенево) в 223 четверти, сельцо Колесово на Суходоле с 4 пустошами и починком (161 четверть), пустошь, что было сельцо Липки, полпустоши, что была деревня Козино с пустошь (21 четверть доброй земли), а также деревня и 17 пустошей (229 четвертей) и еще другие пустоши (данные впоследствии на оброк князю Д. М. Пожарскому) (РГАДА. Ф. 1209. Оп. 1. Кн. 11320. Л. 778-780, 827 об.-831 об., 902 об.-903, 1509-1513, 1551 об.-1553 об.).
Князь Михаил Воротынский имел двор в Нижнем Новгороде (Дьяконов М.А. Акты, относящиеся к истории тяглого населения в Московском государстве. Вып. 2. Юрьев, 1897. С. 20).
Послушество в земельных сделках, выступление в роли душеприказчика
Послух в данной 1553/1554 г. княгини Марьи, жены князя В. И. Воротынского, давшей Кирилло-Белозерскому монастырю в Бежецком уезде село Тереботун с деревнями Подлинная, Литвиново, Черная и еще 5 деревень и 3 пустоши (25, 5 вытей) (ОР РНБ. СПбДА. А I/17. Л. 506 об.).
Вклады землевладельца в монастыри, вклады по землевладельцу родственников
Корм по нему 20 сентября и второй корм 21 января. Дачи по нем в 1557/1558 г. и 1566/1567 г. 450 руб. Умер 12 июня 1573 г. и похоронен в Кирилло-Белозерском монастыре в церкви Св. князя Владимира. Упомянут его сын князь Дмитрий (Сахаров И.П. Кормовая книга Кирилло-Белозерского монастыря // Записки Отделения русской и славянской филологии Императорского археологического общества. 1851. Т. 1. Отд. 3. С. 54, 68).
В 1553/1554 г. дал Кирилло-Белозерскому монастырю по брате князе В. И. Воротынском 300 руб. (Алексеев А.И. Первая редакция вкладной книги Кириллова Белозерского монастыря (1560-е гг.) // Вестник церковной истории. 2010. № 3 (4). С. 42, 43).
9 февраля 1545 г. князь М. И. Воротынский дал Троице-Сергиеву монастырю 100 руб. 4 января 1557 г. он дал вклад по своей жене Ксении и дочери Стефаниде 100 руб. (Вкладная книга Троице-Сергиева монастыря. М., 1987. С. 48).
Вклады по нему 20 сентября и 21 января. Дачи по нему в 1558 г. и 1567 г. (Сахаров И.П. Кормовая книга Кирилло-Белозерского монастыря // Записки Отделения русской и славянской филологии Императорского археологического общества. 1851. Т. 1. Отд. 3. С. 54; Алексеев А.И. Первая редакция вкладной книги Кириллова Белозерского монастыря (1560-е гг.) // Вестник церковной истории. 2010. № 3 (4). С. 73).
В 1553/1554 г. князь М. И. Воротынский дал Кирилло-Белозерскому монастырю по брату князе Владимире Ивановиче 300 руб. В 1557/1558 г. он дал обители 200 руб. В 1566/1567 г. еще 150 руб. и затем 100 руб. Князь Иван Михайлович Воротынский в 1605/1606 г. дал по отцу и брату князю Логину Ивановичу 200 руб. (ОР РНБ Кир.-Бел. собр. № 78/1317. Л. 37 об., 41; Кир.-Бел. собр. № 87/1325. Л. 83-83 об.).
4 января 1557 г. дал вклад по своей жене Ксении и дочери Стефаниде (Вкладная книга Троице-Сергиева монастыря. М., 1987. С. 48). Его жена Аграфена умерла 25 мая 1571 г. (Гиршберг В.Б. Материалы для свода надписей на каменных плитах Москвы и Подмосковья XIV–XVII вв. // Нумизматика и эпиграфика. Т. 1. М., 1960. С. 37).
Другие сведения
Князья Воротынские были потомками Рюрика и происходили от Черниговских князей.
